13.10.2012       1

Встреча двух павших Римов...


...Наш теплоход отправился с Графской пристани Севастополя по тому же маршруту, что уходили и белые воины в 1920-м. На вторые сутки мы подошли к Стамбулу (для нас Константинополю) глубокой ночью. С верхней палубы открывалось величественное зрелище. Древний Босфор был полон огней и кипел своей морской жизнью: она, тесно сужаясь в этом месте, перетекала сквозь узкое горлышко между Европой и Азией, не останавливаясь ни на минуту даже ночью: из России текли приватизированные дары природы – нефть, руда и металлы, удобрения, лес; навстречу – изготовленные из этого сырья товары.

Над правым берегом двигался вместе с нами кроваво-красный полумесяц, бороздя Европу своим нижним рогом; азиатская сторона из темноты молча взирала на эту символическую картину нынешнего внутриевропейского этнического процесса...

Ловко притерся к борту катер с турецким лоцманом (услуга обязательная за тысячу долларов), и вот наша палуба уже движется мимо кварталов Перы (район с северной стороны от бухты Золотой Рог). Вот также три четверти века назад подходила сюда флотилия из 126 судов армии генерала Врангеля, набитых беженцами. Среди них был человек, по следам которого мы решили отправиться в это путешествие: подполковник-марковец Владимір  Ильич Янышев, дед моей супруги, имевший немало наград уже за Великую войну. Формально Турция проиграла ее, но в данном случае победители и побежденные поменялись местами: несколько дней русским судам не разрешали даже подойти к берегу, масса людей на палубах мокла под ноябрьским дождем. Сколько унижений пришлось испытать тогда русским, навсегда потерявшим родину...

Генерал Врангель (преемник официальной русской власти от Колчака и Деникина) требовал уважения к Русской армии, которая внесла огромный вклад в победу союзников над Центральными Державами: «Я несколько недоумеваю, как могут возникать сомнения, ибо принцип, на котором построена власть и армия, не уничтожен фактом оставления Крыма». Но Антанта уже заключила тайный союз с большевиками. Французский премьер Клемансо заявил, что «России больше нет». Суда, все денежные средства и имущество Белой армии были конфискованы французами «для покрытия убытков». Англичане настаивали на немедленной репатриации эмигрантов назад, в Советскую Россию (где в это время шел крымский террор Бела Куна и Землячки: были расстреляны многие десятки тысяч человек)...

Еще «сильнее, чем физические лишения, давила нас полная политическая безправность. Никто не был гарантирован от произвола любого агента власти каждой из держав Антанты. Даже турки, которые сами находились под режимом произвола оккупационных властей, по отношению к нам руководствовались правом сильного», – писал Н.В. Савич, ближайший сотрудник Врангеля.

«На Босфоре стоят английские дредноуты с гигантскими пушками. По улицам проходят войска во французской,  английской, греческой формах, а русские, затерянные в толпе, приравнены к тем, кого чернокожие разгоняют палками у ворот международного бюро, ищут  приюта в ночлежках, пищи в даровых столовых...», – свидетельствуют два других очевидца (В.Х. Давац, Н.Н. Львов. "Русская армия на чужбине". Белград, 1923).

Получить визу в другие страны беженцам было невозможно. «Началось тяжелое существование, когда человек всецело поглощен заботами о насущном хлебе, о ночлеге, о том, чтобы как-нибудь добыть средства для своей семьи. Тяжело было видеть старых, заслуженных людей с боевыми отличиями, торгующих разными безделушками на Пере, русскую девушку в ресторанах, детей, говорящих по-русски, в ночную пору на улицах, заброшенных и одичавших...». Были рады любой работе: «Бывший камергер чистил картошку на кухне, жена генерал-губернатора стояла за прилавком, бывший член Государственного Совета пас коров... Жены офицеров становились прачками, нанимались прислугой. Появиться в хорошем костюме, обедать в модном ресторане было предосудительным. Это могли позволить себе только спекулянты». Жена подполковника Янышева Надежда Алексеевна продавала букетики цветов на Пере...

То унижение 1920 года имело и символический историософский оттенок. Ведь для русских это был не Стамбул, никто его так не называл, а Царьград-Константинополь – павшая имперская столица Второго Рима, от которого мы переняли его вселенское удерживающее призвание. Сколько веков мечтали мы вновь водрузить крест на Святой Софии и как близок был не раз этот момент!.. Но каждый раз этого не допускали наши "христианские" "союзники", в конце концов свергшие и нашу православную монархию, – в частности, чтобы не отдавать ей Константинополь как обещанную награду... Не удержался Третий Рим по грехам нашим, а четвертому уж не бывать – некому перенимать тяжкую имперскую ношу христианской государственности. А потому нельзя было сдаваться перед приблизившимся царством антихриста.

«Мы испили чашу национального унижения до дна... Мы поняли, что значит сделаться людьми без отечества. Весь смысл армии в том и заключался, что, пока была армия, у нас оставалась надежда, что мы не обречены затеряться в международной толпе, униженные и оскорбленные в своем чувстве русских».

И потому – «Совершилось русское национальное чудо, поразившее всех без исключения, особенно иностранцев, заразившее непричастных к этому чуду и, что особенно трогательно, несознаваемое теми, кто его творил. Разрозненные, измученные духовно и физически, изнуренные остатки армии генерала Врангеля, отступившие в море и выброшенные зимой на пустынный берег разбитого городка [Галлиполи], в несколько месяцев создали при самых неблагоприятных условиях крепкий центр русской государственности на чужбине, блестяще дисциплинированную и одухотворенную армию, где солдаты и офицеры работали, спали и ели рядом, буквально из одного котла, – армию, отказавшуюся от личных интересов, нечто вроде нищенствующего рыцарского ордена, только в русском масштабе, – величину, которая своим духом притягивала к себе всех, кто любит Россию».

Как писал позже Савич: «Таким путем закладывался фундамент морального воспитания и обновления духа большой группы русских людей, пронесшей на своих плечах всю тяжесть междоусобной войны, испытавшей конечное поражение и изгнание, но не растерявшей духа, оставшейся морально целой, не сломленной несчастиями. Она закалилась в испытаниях и на ней оправдались слова поэта: так тяжкий млат, дробя стекло, кует булат. Судьба помогла Врангелю выковать моральную силу тридцати тысяч русских людей».

Этим людям не было суждено увидеть Россию. Галлиполийское чудо, длившееся около года, было последним подвигом врангелевской армии. Но им предстояло оказать решающее влияние на становление русской политической эмиграции.

С тех пор прошло почти 80 лет, однако Русское дело, к сожалению, не увенчалось должным успехом. Хотя жидобольшевицкая власть пала – ей на смену пришла жидодемократическая: змея лишь сменила кожу, ускользнув от исторической ответственности. И посещая современный мусульманский Стамбул-Константинополь, выносишь много сравнительно-поучительного. Это не только приобщение к тому выживанию Белой армии. Это и приобщение к смыслу истории.

В самóм отмененном гордом имени Второго Рима, в его оскверненных храмах, превращенных в мечети и музеи с величественными мозаичными фресками – изуродованными варварскими копьями, в темных руинах его башен и защитных стен, поросших травой – не устоявших перед дикой гортанной ордой – во всем этом не только в 1920-м, но и для нас в 2002 году тоже сквозила горечь нашей великой православной исторической утраты. Невольно приходила на ум параллель с падением нашего Третьего Рима, – только порос он сейчас еще не травой, а зловонными джунглями заморской рекламы, впрочем, с такими же стаями бродячих собак. И где же наша Белая армия, наш русский Галлиполи перед еще более близким концом света?..

Каждому русскому человеку полезно посетить утраченный православными великий город – Константинополь – как напоминание о бренности всего земного. Напоминание о том, что все великое заканчивается руинами, если более не служит Замыслу Божию... Напоминание о том, что у нас остался для этого лишь очень малый шанс. И о том, что он остался только у нас, русских. Только мы одни, покуда мы православные, даже если нас тоже окажется всего лишь тридцать тысяч вокруг десяти праведников, можем еще совершить свое русское чудо – восстановить Третий Рим для всего міра – как «стан святых и град возлюбленный» (Откр. 20). И потому мы обязаны ставить себе эту цель как национальную идею, несмотря ни на что.

М.Н.


Фреска из храма св. Софии

См. также: Святая София вновь предана ‒ преемниками большевиков

Постоянный адрес страницы: https://rusidea.org/300022

Оставить свой комментарий
Обсуждение: есть 1 комментарий
  1. blank р.Б.Димитрий:

    Си прэпи паса докса кэ тими кэ проскинисис

Ваш комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Подпишитесь на нашу рассылку
Последние комментарии

Этот сайт использует файлы cookie для повышения удобства пользования. Вы соглашаетесь с этим при дальнейшем использовании сайта.