Арест в Ленинграде членов "Всероссийского Социал-Христианского Союза Освобождения Народа"

15.02.1967. - Арест в Ленинграде членов "Всероссийского Социал-Христианского Союза Освобождения Народа"

«Кто куда метил, тот туда и попадал»
К 40-летию арестов членов ВСХСОН

"Всероссийский Социал-Христианский Союз Освобождения Народа" был создан в Ленинграде в феврале 1964 г. и до своего разгрома в феврале 1967 г. (основные аресты прошли 15.02.1967) насчитывал 28 членов и 30 кандидатов в разных городах СССР. ВСХСОН ставил целью свержение власти КПСС и построение социал-христианского строя на основе русских православных традиций. В основном организация занималась изучением эмигрантской философской литературы и вербовкой членов; была раскрыта в результате предательства. Руководители были приговорены к длительным срокам заключения (глава И.В. Огурцов – к 20 годам тюрьмы, лагеря и ссылки, отбыв полностью весь срок). Программа ВСХСОН, отрицавшая как коммунизм, так и западную либеральную демократию, содержит много ценных идей, не устаревших по сей день.

Один из активных членов ВСХСОН – Леонид Иванович Бородин – в 1992–2008 гг. главный редактор и до кончины в 2011 г. генеральный директор журнала "Москва". В связи с публикацией его воспоминаний другой известный бывший политзаключенный-патриот В.Н. Осипов напечатал статью, отрывок из которой приведен ниже.

 

В ПОИСКАХ ПРАВДЫ
(об автобиографическом повествовании Л.И. Бородина "Без выбора", М., 2003)

31июля 1968 года в политзону ЖХ 385/11 (поселок Явас, Мордовской АССР) прибыл большой этап. Кажется, человек тринадцать и все подельники, все по одному делу. Все были осуждены Ленинградским областным судом по статье 70 УК РСФСР («Антисоветская агитация и пропаганда») за участие в самой крупной нелегальной организации послесталинского времени – ВСХСОН. Четыре руководителя Всероссийского социал-христианского союза освобождения народов – Огурцов, Садо, Вагин и Аверичкин были осуждены по другой, 64-й статье ("Измена Родине") и двое из них (Вагин и Аверичкин) уже находились на 11-м лагпункте с апреля месяца. А сам руководитель И.В. Огурцов и его первый заместитель М.Ю. Садо были этапированы в тюрьму, во Владимир.

Среди прибывших в тот день я сразу выделил Леонида Бородина и Владимира Ивойлова [ныне проживает в Новокузнецке. – Ред. "РИ"], оказавшихся моими полными единомышленниками, с традиционной русской идеологией: «Бог, Царь, Россия». Впрочем, в беседах с Бородиным я почувствовал еще и особый упор на философские или метафизические обоснования. Беседовать пришлось не так долго: через 2 месяца, 5 октября 1968 года я сам освобождался по концу своего семилетнего срока. ВСХСОН-овцы устроили мне шикарные проводы. Леонид Иванович пел под гитару.

С тех пор прошло 35 лет. Бородин отсидел полностью свои шесть лет и вышел на волю, чтобы затем, спустя 9 лет, сесть снова. Повторно (за издание православно-патриотического журнала "Вече") сел и я.

Много ли было в послесталинский период лиц, сидевших дважды по политическим мотивам? Дважды попадали за проволоку украинские самостийники Черновол, Лукьяненко, поэт Стус, еще несколько человек из малороссов, один литовец (боюсь ошибиться в написании фамилии), Паруйр Айрикян, российские демократы Пименов, Буковский, Гинзбург, так называемые "самолетчики" Кузнецов, Федоров, Мурженко… Из русских почвенников (или, как сейчас говорят, национал-патриотов) сидели дважды только мы с Леонидом Ивановичем. Двое за хрущевско-брежневскую эпоху.

Ведь, что такое дважды? Это значит, что не "ошибка", не дурь молодости, не случайность, а что-то другое. Что? Мы с ним ровесники, он родился в апреле, я – в августе 1938 года. Оба – дети школьных учителей. (И у обоих в детстве был отчим). Оба считали главным в жизни работать на Россию.

Вот почему его автобиографическое повествование "Без выбора", опубликованное в журнале "Москва" (№№ 7, 8, 9 за 2003 год), стало для меня поводом обернуться, спросить самого себя: так ли жил и так ли поступал и нужно ли было это все? "Без выбора" – удивительно точное название. Нет выбора у человека, нет альтернативы. Есть заданность, долг, есть веление свыше, голос внутреннего духа. А, может быть, такие, как мы – просто уроды, спрашивает Бородин самого себя. Может быть, нашим критикам, нашим обвинителям и нашим клеветникам виднее. У ни ведь и кликуха наготове – "фанатик".

В 1955 году, в 17 лет, Бородин, окончив десятилетку, поступил в спецшколу МВД. У него над койкой в общежитии висел портрет Сталина. И вдруг – секретный доклад Хрущева на XX съезде КПСС. Со своим другом Володей Ивойловым они решают главный для себя вопрос: что же теперь будет со страной? Страна была на первом месте, важнее всех личных интересов. Автор пишет: «Когда, чуть позднее, в полном смысле заболел идеей правды, заболел настолько, что ни о чем ином и думать не мог, тогда решил для себя, что – урод! И надо жить, поступать и действовать соответственно этому врожденному уродству. Надо искать себе подобных – не один же я такой, искать и что-то делать, потому что если ничего не делать, то – подлость, трусость, лицемерие, бесчестие, наконец!».

Бородин и Ивойлов покидают школу МВД. Леонид Иванович поступает на истфак Иркутского университета, но уже на первом курсе был привлечен по делу об антисоветском кружке. Молодые люди пытались «докопаться до полной правды в культе личности». Потом был Норильск, где вокруг юного искателя правды работали тысячи бывших зэков. В 1965 году, с блеском сдав кандидатский минимум по истории философии в Иркутском университете, двинулся в Ленинград-Петербург, где сразу окунулся в атмосферу молодежных дискуссий и споров. «Великий суррогат веры – социализм – истекал из душ по каплям». Но что характерно. Хотя социализм и изживался, но отнюдь не изживалась вдохновенность, с которой эта красивая утопия захватила мир и души людей. «Потому тогда, в шестидесятых, – подчеркивает Бородин, – не наблюдалось того душевного маразма, столь характерного для времен нынешних».

В поисках истины, перелопачивая труды Хайдеггера и Кьеркегора, Ортеги-и-Гасета и Габриеля Марселя, разведчики истины 1960-х годов, наткнулись на русскую философию рубежа веков. Обнаружили свет в конце туннеля. Конечно, можно предъявлять немало претензий к русским религиозным мыслителям типа Бердяева, но в условиях богоборческого государства «мы получили, – отмечает автор, – поначалу пусть только "информацию" (мы – мы позавчерашние комсомольцы-атеисты) о подлинной земле обетованной – о вере, о христианстве, о Православии и о России-Руси».

С этими взглядами директор сельской школы в Лужском районе Ленинградской области и вступил в подпольную организацию ВСХСОН, основанный Игорем Вячеславовичем Огурцовым.

Бородин замечает, что в годы так называемого застоя люди в массе своей научились жить по "не вере", все – от колхозника до члена Политбюро. Не верили в марксистскую утопию и тихо, спокойно жили. «На фоне многомиллионного "нового советского народа" мы и нам подобные, – пишет автор, – были выродки, уроды. Потому что нормальный советский человек по поводу своего неверия не рефлексирует. В том его особенность и неповторимость. В том же хранился громадный разрушительный потенциал», который и выявился в 1991 году.

А кто же такие диссиденты? Повествователь перечисляет морально-психологические типы людей, оказавшихся в конфликте с умирающей советской структурой. Обиженные, притесненные, сопротивляющиеся борцы. И если обиженные сегодня часто вещают по СМИ о том, как тупые, злобные и коварные власти ущемляли его права и таланты, но тем не менее они все выжили и ныне устроены. А вот борцы чаще всего гибли, морально, да и физически. «Из них сегодня мы никого не найдем даже на дальних подступах к власти. На тусовках культурных элит их тоже не видать».

Но зато на тех же элитных тусовках мы часто видим еще один тип, которых Леонид Иванович называет "проказниками". Сегодня они с азартом вещают телезрителям, как хитроумно сражались с цензорами и часто побеждали их, как умели находить покровителей в самом поднебесье, где-нибудь вблизи андроповских либералов. "Проказники" фрондировали, их вызывали в КГБ или партком, журили и те писали по заказу необходимые тексты или холсты. «Именно эта часть советской интеллигенции, по мнению Бородина, морально санкционировала самые дурные, самые злопоследственные события последнего десятилетия ушедшего века». Именно эти люди, добавлю, в октябре 1993 года призывали Ельцина не жалеть снарядов для депутатов Верховного Совета и особенно для детей и подростков, пытавшихся загородить телами парламентскую демократию.

А вот борцы, подлинные оппозиционеры советскому режиму – с ними все «просто: уехали, погибли, поумирали. Как это ни парадоксально прозвучит, но те, кого именую борцами, менее всего причастны к реальным событиям, потрясшим страну и государство». То есть советскую власть низвергли не диссиденты и не борцы, а собственная номенклатура, вдруг возликовавшая, когда на вершине советской пирамиды оказался предатель. Все скопом помчались предавать социализм, а попутно и государство.

17 октября 1965 года Бородин и его друг Ивойлов вдвоем праздновали свое вступление в подпольную антикоммунистическую организацию. Вождь Социал-христианского союза Игорь Огурцов уже тогда понял, что «социализм не может улучшаться, не подрывая при этом своих основ». То есть любая гуманизация и либерализация режима приведет к его гибели. Социализм в ленинско-троцкистском виде, как он состоялся в России, может существовать только и исключительно в тоталитарной форме. Это предвидение Огурцова четко проверено теперь на практике: гласность и перестройка, объявленные Горбачевым при поддержке старцев из Политбюро, неизбежно привели к краху советской системы.

Леонид Иванович вспоминает, что, вступая в ВСХСОН, они с Ивойловым не верили в победу, но готовы были стать смертниками, положить жизни свои в борьбе за Россию. В чем они были точно уверены, так это в том, что коммунистический бронепоезд сам по себе медленно и неотвратимо сползает в пропасть. И все бы ничего, пусть сползает, но ведь он тащит за собой «в мертвой хватке сцеплений российскую государственность – 1000-летний исторический багаж, захваченный фанатами марксистского хилиазма».

После вступления в подпольную организацию, нацеленную на вооруженное свержение коммунистического режима, были два года жизни, наполненные «самым отчаянным и безрассудным смыслом». «Такой полноты проживания дней я не знал ни до, ни после».

Примерно за 30 лет до краха СССР этот крах был предсказан двумя критиками режима: Андреем Амальриком в его книге "Просуществует ли Советский Союз до 1984 года" (как близко от появления Горбачева на пирамиде) и Игорем Огурцовым. Один злорадно предвкушал грядущую катастрофу. Другой скорбел по поводу того, что советский режим, падая, потащит в бездну и Россию. Одновременно надеялся, что, может быть, за 10-15 лет организация ВСХСОН вырастет настолько, что создаст подпольную армию, которая перехватит власть и предотвратит катастрофу. В итоге прав оказался, к сожалению, Амальрик, а не Огурцов. Бородин отмечает трагизм личности Огурцова, предвидевшего катаклизм и «не сумевшего» его предотвратить. А кто сумел?

Следует подчеркнуть четко христианскую идеологию и программу ВСХСОН. Новая государственность мыслилась на трех принципах: христианизация экономики, христианизация политики, христианизации культуры. Какой контраст с теперешней реальностью, с теперешним социально-экономическим монстром, с криминально-космополитической системой!

У писателя-диссидента Александра Зиновьева есть книга "Зияющие высоты", описывающая страну Ибанию и живших в ней ибанцев – злобных, порочных по природе ублюдков, ненавидящих все человечество. Впоследствии критик "ибанцев" заявил, что все противники советского режима «метили в коммунизм, а попали в Россию». Бородин категорически отвергает подобную чушь: «Кто куда метил, тот туда и попадал»...

В.Н. Осипов ("Имперский курьер")
http://www.rus-imperia.com/6_2004/history1.html

О диссидентском движении (западническом) и русском национальном сопротивлении в эти годы с участием Л.И. Бородина и В.Н. Осипова см. в книге "Вождю Третьего Рима":
ВТР гл. IV-6: Новые формы сопротивления и диссиденты
ВТР гл. IV-7: "Русская партия" и власть

---